Чья "головная боль"?

Whose "Headache" it is?

Получит ли украинскую прописку солитоновый эффект?

У киевского исследователя, академика Украинской Академии наук Александра Князюка своей лаборатории нет. Посему нет и какого-либо штата людей, работающих над его теорией. На самом деле и рабочего кабинета у него тоже нет – есть домашний. Комнатка метров 12 с компьютером – вот и весь его "НИИ". К словам о революционных открытиях, сделанных сегодня, подав­ляющее большинство образованных людей относится достаточно сдержанно. Принято считать, что за два тысячелетия нашлось кому открыть почти все – как ставшие привычными, так и до сих поражающие нас вещи и явления. Поэтому когда Александр Николаевич Князюк обозначил свое исследование как "открытие", журналистский скепсис сработал почти мгновенно. И даже после тщательного ознакомления с темой я не рискну безоглядно утверждать, что это есть факт. Автор убежден в открытии, но на то он и исследователь. Впрочем, судить о масштабах каждого открытия, будь оно эпохальное, как закон земного притяжения, или скромное, но от того не менее значительное, должны специалисты. Но ни одно открытие, как известно, не существует само для себя. Оно, по идее, должно работать, приносить пользу. Если есть для кого.

Что такое акваквант и как с ним можно дружить

По определению акваквант энергии (aquaquantum energy - "сколько запасено энергии в жидкости"), для простоты изложения "акваквант" – это квант энергии поля объемных солитонов в стратифицированной жидкой среде. Объяснять суть научного открытия "Акваквант в стратифицированной жидкой среде" (в этом и дальнейших случаях я употребляю термин автора) неспециалисту, да еще и для неспециалистов (ведь большинство наших читателей не есть глубокими знатоками не только локации, но и гидрофизики) – вещь почти безнадежная. И все же рискну в общих чертах.

По словам А. Князюка, который уже подготовил к изданию рукопись книги "Начала гидрофизической локации", где подробно излагает суть и выводы исследований, это открытие неизвестного ранее, но реально существующего явления материального мира, вносящего коренные изменения в уровень нашего познания. Оно связано в первую очередь с проблемами противотеррористи­ческой и противодиверсионной обороны важнейших военных и государственных объектов. Но ощутимую пользу может принести также и в мирной жизни.

Истоки открытого явления аквакванта следует искать еще в прошлом тысячелетии. 170 лет назад талантливый шотландский ученый Скотт Расселл, чью эстафету подхватил академик А. Князюк, писал:

"Я наблюдал за движением баржи, которую быстро тащила вдоль узкого канала пара лошадей, когда внезапно баржа остановилась – вся масса воды в канале пришла в движение; вода собралась у носа корабля в состоянии бурного волнения, затем вдруг оторвалась от него и покатилась вперед с большой скоростью, приняв вид большого уединенного возвышения; округлый, гладкий, четко выраженный холм воды продолжал свое движение по каналу без видимого изменения формы или уменьшения скорости. Я бросился за этой волной верхом на лошади и догнал ее, когда она все еще двигалась со скоростью около восьми или девяти миль в час, сохраняя первоначальную форму, и имела около тридцати футов в длину и от фута до полутора в высоту. Ее высота постепенно уменьшалась, и после одной или двух миль погони я потерял ее в изгибах канала. Так в августе месяце 1834 г. произошла моя первая случайная встреча с этим необыкновенным и прекрасным явлением, которое я назвал Волной Переноса … ".

Это были первые осознанные наблюдения, сделанные Скот­том Расселлом, и фактически первое свидетельство существо­вания уединенной волны, которое оставалось необъясненным в те­чение более 60 лет до появления теоретических исследований явления уединенной волны.

Первое теоретическое подтверждение обозначенного Рас­селлом явления было сделано двумя голландскими исследова­телями Кортевегом и де Фризом, которые в 1895 г. получили свое знаменитое уравнение распространения волн в одном направле­нии по поверхности мелкого канала.

Мировой науке потребовалось еще 70 лет, чтобы узнать о присущих уединенной волне свойствах частиц. Ученые Забуски и Крускал в 1965 году обнаружили, что эти волны проходят друг через друга без изменения форм и лишь с небольшим фазовым сдвигом, который приводит к тому, что начальное состояние почти повторяется, как в задаче о первоначально линейных системах, в которые была привнесена нелинейность как возмущение (прошу прощения за столь научный слог, но без этого в статье не обойтись – З.В.). Поскольку две или больше таких волн, сталкиваясь, не разрушаются и не рассеиваются, Забуски и Крускал назвали уединенную волну такого типа SOLITON (от лат. sоlitary-уединенный, греческое окончание «on» используется для частиц, и поэтому слово «солитон» подчер­кивает тот факт, что поведение уединенной волны подобно пове­дению частицы).

Понадобилось еще 30 лет, чтобы в 1995 году украинский ученый академик Александр Князюк обнаружил и спустя почти 10 лет описал еще одно новое явление, связанное с солитоном - явление аквакванта, которое как нельзя лучше может быть использовано в техноло­гиях создания эффективных систем противотеррористической и противодиверсионной обороны. Оно основано, на свойстве ста­тистической структуры гидрофизичес­кого поля жидкости изменя­ться, при движении в ней физического тела.

Проведенные исследования позволяют утверждать, что су­ществует принципиально отличающийся от традиционных методов механизм, с помощью которого можно обнаружить движущиеся малошумные подводные тела и природного происхождения (это живые обитатели водоемов, как обладающие способностями к гидроакустической локации, так и не обладающие таковыми), и техногенного (сверхмалые подводные лодки, боевые пловцы-террористы, боевые пловцы-диверсанты, боевые пловцы-разведчики, водолазы-минеры, средства их доставки и др.).

Наиболее ярким подтверждением существования такого ма­ло изученного на сегодняшний день механизма является наличие органов чувств обнаружения исследуемого движения в живой природе, например, у щук, акул, колюшек, миног и других гидро­бионтов, не обладающих способностью к гидроакустической ло­кации. Правомерность такого вывода подтверждена результатами исследований Л.М. Бреховских (СССР), Жака Кусто (Франция), Евгении Кларк (США) и других ученых.

Проблема же подводной гидрофизической локации в сис­темах противотеррористической и противодиверсионной обороны морских и прибрежных стратегических объектов впервые в мире была практически решена, теоретически обоснована и экспери­ментально проверена именно Александром Князюком в его исследованиях.

Ученым были разработаны новые подходы к вопросу создания систем освещения подводной обстановки (ОПО) и разработки принципиально новых средств ОПО, построенных на использовании не известных ранее эффектов и явлений. По мнению автора, это действительно начало нового направления в теории гидролокации. Впервые в мировой науке доказана реальная возможность практического использования методов навигационной гидробионики в гидролокации.

Актуальность этой проблемы увеличивается с ростом (на базе новейших научных достижений) технической оснащенности боевых подразделений международных террористических группи­ро­вок, в том числе и мобильных подразделений подводных боевиков-камикадзе, способных совершить террористические акты в море и на суше не только в прибрежной полосе, но и в глубине территории любой морской державы.

Впрочем, основные результаты исследований могут быть практически применены также при проведении океанологических, медико-биологических, метрологических и других исследований, в бытовой, измерительной и другой технике. Эти результаты аналогов в мировой науке не имеют.

И кому нужна эта "головная боль"?

С одинаковой долей уверенности этот метод можно обоз­начить как «головной болью», так и «золотым дном». Впрочем, к головной боли он пока что ближе, и как раз для автора. Потому что не так давно, осознавая важность полученных результатов, Александр Князюк обратился в соответствующие инстанции. Объяснил, какие последствия может иметь его открытие именно для государства. Увы, в высоких государствен­ных кабинетах от него отмахнулись. Один из собеседников прямо сказал: да кому это нужно в Украине, где нет своего подводного флота? А народное хозяйство – ну, так ведь еще не известно, каков будет экономический эффект.

Действительно, неизвестно. Потому что не проведены более предметные исследования. Для них нужны значительные финансы, которых нет ни у Князюка, ни даже у отдельного НИИ. А чтобы побудить государство выделить такие финансы, нужно обосно­вать это… внушительным экономическим эффектом.

Круг замкнулся. И Александр Князюк остался с проблемой один на один. Увы, усилий ученого-одиночки для продолжения исследований уже недостаточно. Для того, чтобы их результаты оценила и признала мировая наука, нужны совершенно иные масштабы. А это означает – иные материальные вложения, очень серьезные.

А может, прав тот чиновник, который отмахнулся от ученого с его новым явлением? И не настало еще его время, и особых дивидендов оно никому не принесет?

С проблемой подводной гидрофизической локации не понаслышке знаком еще один ученый, но уже практик – доцент факультета электроники Национального технического универ- ситета «Киевский политехнический институт», кандидат техниче­ских наук Валерий Георгиевич Тиняков. В свое время они с Алек­сандром Князюком тесно сотрудничали, изучая как раз явления гидролокации, и именно Тиняков обеспечивал проведение многих экспериментов.

- Мы на самом деле в ходе экспериментов технически обнаружили новые, не познанные до тех пор вещи, – говорит Тиняков. – Через наши руки прошло огромное количество информации, и то, что мы увидели на приборном уровне – это действительно реальный результат. Но он требует очень серьез­ных финансовых вложений. Чтобы доказать некую закономер­ность, и тем более явление. Вообще, на мой взгляд, нужно очень осторожно говорить об открытии как таковом. Я больше склоняюсь к тому, что это изобретение. Причем прекрасное, потому что оригинальность мышления здесь совершенно четко присутствует. Работа Александром Николаевичем проделана огромная. Однако для таких фундаментальных исследований нужны деньги, и очень большие. Только тогда можно понять, с чем мы имеем дело. Не знаю, насколько хватит его энтузиазма, потому что очень многое наука потеряла, в частности и в обеспечении экспериментов.

Как реалист, Тиняков очень скептически оценивает перс­пективы продолжения работ и должного их завершения. Он просто констатирует безысходность экономической, финансовой и политической ситуации в стране в этом аспекте. Потому что в Украине нет подводного флота (нельзя же считать таковым одну подводную лодку, и ту стоящую как музейный вариант), нет необходимости сейчас защищать свои рубежи со стороны морских границ. Поэтому вероятность возрождения в стране гидролокации Валерий Георгиевич считает минимальной.

На что еще могут быть направлены упоминаемые исследо­вания, кроме оборонноподводных нужд? В мирных целях они тоже могут послужить – скажем, для контроля за объемом биомассы промысловой рыбы. Или для охраны объектов, расположенных в акваториях – ведь благодаря им можно обнаружить приближение любого движущегося тела, самого бесшумного. Но с абсолютной уверенностью утверждать это Тиняков тоже не берется. Без дальнейшего подтверждения в промышленных масштабах говорить об этом сложно.

Впрочем, другой коллега А.Н. Князюка–кандидат техниче­ских наук, доцент, член-корреспондент Украинской академии наук Владимир Сайко – уверен, что не все так безнадежно. Он также знаком с работами над солитоновым эффектом, и тоже пока склоняется к термину «изобретение», но оценивает его как поистине революционное, из категории тех изобретений, которые делают революцию в науке. Конечно, работа Князюком проделана уникальная, говорит он, не имеющая аналогов. Явление аква­кванта очень сложное явление, которое до этого мало кто исс­ледовал, а так глубоко и системно, пожалуй, вообще никто. Автор, разра­батывая идею теоретически, нашел много непознан­но­го, но экспериментальная база, которая подтвердила бы его теоре­тические выкладки, к сожалению, недостаточна для предметного утверждения о том, что это открытие.

А для того, чтобы явление полностью описать и доказать, нужны колоссальные усилия, действия, затраты. И целая программа. Одному человеку, уверен Сайко, вытянуть это просто не под силу. Поэтому Князюку стоит искать партнеров. Ну, не сложилось с государственными структурами, но ведь на них ученый свет клином не сошелся. Есть еще Институт интеллек­туальной собственности, где сформирован отдел, который занимается коммерциализацией научных проектов. Есть Институт инноватики, где можно и найти предложения, и внести свои, потому что там ищут новые идеи, открытия, новые теории, методики. Кроме того, автор должен работать с бизнес-инкубаторами, в стране есть Украинская Ассоциация бизнес-инкубаторов и инновационных центров, она тоже реально может помочь. То есть, чтобы закончить свои разработки, ему надо идти поэтапно: определить задачу, искать партнеров, даже в смежных с его родом занятий сферах, ведь много явлений, которые он открыл, могут, по мнению Сайко, давать колоссальный эффект. Ему надо подключаться к действующим проектам, в которых его метод может быть применен. И найти своим теоретическим разработкам такую нишу, которая в данный момент даст реаль­ный результат. Сколько это займет времени и сил – определить коллега тоже не взялся.

Но наиболее категорично мнение Вячеслава Гаращенко, исполнительного директора Института прикладной океанографии Украинской Академии наук: "Открытие академика А. Князюка – это открытие, без преувеличения, Мирового уровня, значение которого невозможно сегодня оценить, открытие аквакванта бесценно. Оно фундаментальное, поистине революционное и из категории тех, которые делают революцию в науке."

Итак, каковыми могут быть дальнейшие действия Александра Князюка, который все же хочет довести свое открытие до человечества? Вариантов несколько. Можно попробовать запатентовать свое изобретение. Для этого ему опять же понадобятся средства, потому что если раньше, в советских условиях, за изобретение автор получал вознаграждение от государства, то сейчас за патентование – собственно организацию этой работы – надо платить самому. Патентным комитетом проводится проверка (за деньги претендента, в лучшем случае – спонсора, если он такового найдет), и более того – за дальнейшее действие этого патента в будущем надо также все время платить. И только когда этот патент кто-то купит – тогда автору компенсируют те потери, которые он понес, поддерживая жизнеспособность изобретения.

Можно, как советовал Владимир Сайко, искать партнеров, пытаться участвовать в других проектах, стучать во все двери, за которыми могут понадобиться его исследования в гидрофизической локации. Но для этого нужно время (не вполне понятно, сколько), а также силы, терпение, выдержка. С чем у автора немного напряженно, учитывая его возраст и некоторые перенесенные им заболевания.

Может Александр Николаевич пойти по иному пути – попробовать продать разработки. И, исходя из того, что нашей державе это не нужно, приобретет технологию, скорее всего, другое государство. Единоразово и навсегда. Хотя если бы это было украинское открытие, то уже страна могла бы как применять его с пользой для себя, так и продавать, к тому же в комплекте с соответствующим оснащением.

Из этого следует четвертый и самый проблемный (но все же самый патриотичный) вариант предлагаемый Вячеславом Гараще­нко – настойчиво внедрять в умы тех принимающих решения лиц мнение, что Украина может быть государством с высоким уров­нем образованности и развития науки.

Сделанное Князюком – тому пример. И вложенное в науку сегодня держава может сторицей вернуть уже завтра.

В мировой науке довольно часто случалось, что важное открытие не получало должной оценки в момент своего рождения только потому, что состояние уровня знаний человечества в этой области на тот момент оказывалось недостаточным для пони­мания уровня сделанного. Многие судьбоносные открытия по этой причине не были поняты современниками, а потому не приняты и в большинстве случаев были преданы забвению. Науке затем требовались долгие десятилетия и века, чтобы познать важность сделанного и принять как самих первопроходцев, так и их детища.

Интересно, сколько еще должно пройти десятилетий, чтобы это важное открытие нашего соотечественника было понято и признано?

Вопрос похож на риторический, потому что не могу забыть реплику Валерия Тинякова: "Поддерживать Князюка нужно, это благородно. Но безнадежно. Особенно сейчас".

Как тут не вспомнить классика, произнесшего: "За державу обидно"?

Зоя Вишневская

Опубликовано: Альманах "KNOW - HOW WORLDARENA", 05/06 2008, с. 134-139